Лихорадка теней - Страница 31

К оглавлению

Я рычу от нетерпения, затем облизываю губы и снова впиваюсь в него поцелуем.

— Еще, — требую я.

Когда он снова меня целует, последняя частичка, которая могла оставаться мною, умирает.

Глава 8

Мне потребовался целый гребаный месяц, чтобы вернуться.

Я уже трижды умирал.

Это было хуже, чем в девятнадцатом веке, когда мне пришлось купить билет на пароход и пересечь проклятый океан.

Обрывки реальности Фэйри были повсюду, разрушая этот мир, который я пытался сохранить.

Я опасался, что к тому времени, как я вернусь, он сумеет найти ее и стереть мою метку, и тогда ее будет невозможно выследить.

Но, оказавшись здесь, я начал ощущать ее присутствие.

Она жива. И все еще носит мою метку.

Однако, те эмоции, которые она сейчас испытывала, удивили меня. Я ожидал почувствовать горе. У людей близость обычно порождала некую эмоциональную связь, а ведь она убила меня.

Так почему же она чувствует похоть? Кого же она так сильно захотела, после того, как убила меня?

Я пытаюсь успокоиться, представляя, как выжгу свою метку с ее затылка.

И что же я увидел в переулке за книжным магазином, когда подошел поближе?

Женщина, которая вызвала меня, чтобы я ее спас, и которая нанесла мне удар в спину при первой же возможности, вовсе не была потеряна в Зеркалах, нуждаясь в помощи.

Она стояла в переулке возле моего дома, целуя ублюдка, который отдал приказ изнасиловать ее и превратить в при-йю.

А если быть еще более точным, то она прижималась к нему так, что буквально вдавливала его в стену, и засовывала свой язык глубоко в его глотку.

Мой монстр начинает биться в своей клетке.

Меня захлестывает ярость.

Глава 9

— Мак! Эй, Мак! Ты слышишь меня? Я спрашиваю, что, чёрт тебя подери, ты делаешь?

Я замираю. Ухожу глубоко в себя, в темноту, где я ничего не чувствую, если бы чувствовала, то не смогла бы с этим жить. Нет правильного или неправильного. Только отрешенность.

— Не обращай на нее внимания, — рычит Дэррок, не отрываясь от моих губ.

— Мак, это я — Дэни. С кем, мать твою, ты целуешься?

Я чувствую, как она носится из стороны в сторону за моей спиной, пытаясь разглядеть, кого я прижимаю к стене. Ветерок, что она создает при этом, развевает мои волосы.

Она видела его до этого дважды и узнает. Не хватало только, чтобы она донесла до аббатства новость: «Мак объединилась с Гроссмейстером, так же, как ее сестра. Как Ро и говорила! Гребанная предательница — это в ее проклятой крови».

Ровена, несомненно, воспользуется этим, посылая каждую ши-видящую для того, чтобы помешать мне и попытаться уничтожить. Эта узколобая сука способна приложить гораздо больше усилий, преследуя меня, чем когда-либо при охоте на фейри.

Внезапный порыв ветра колышет мою рубашку, а волосы взметаются вверх.

— Это не Бэрронс, — возмущенно зашипела Дэни.

Это имя словно ножом пронзило меня. Нет, это не Бэрронс. И если я не буду убедительна, его никогда больше и не будет.

— Это и не В’лейн! — в ее голосе гнев смешивается с недоумением, — Мак, что ты делаешь? Где, черт возьми, ты была? Я везде искала тебя. Целый месяц прошел. Мааак! У меня есть важные новости! Послушай меня! — последние слова она жалобно хнычет.

— Должен ли я от нее избавиться? — шепчет Дэррок.

— Она слишком упряма, чтобы сдаться, — шепчу я в ответ. — Дай мне минуту.

Я делаю шаг назад, улыбаясь ему. Никто не может упрекнуть фэйри в недостатке страсти. Она пылает в его не-совсем-человеческих глазах. Окунувшись в этот жар, я вижу удивление, которое он старается, но не может, скрыть. Полагаю, моя сестра была более… сдержанной, чем я.

— Сейчас вернусь, — обещаю я и медленно поворачиваюсь, собираясь с силами для разговора с ней. Что бы избавится от Дэни, мне придётся причинить ей боль.

У нее настороженное, нетерпеливое выражение лица. Непослушные рыжие кудряшки прижаты светящимся черным мотоциклетным шлемом. На ней длинный черный кожаный плащ и высокие черные кеды. Где-то под этим плащом Меч Луга, если только Дэррок уже его не почувствовал и не забрал. Интересно, если он все еще там, смогу ли я дотянуться до него достаточно быстро и пронзить себя прежде, чем она меня остановит.

У меня есть цели. Я сосредотачиваюсь только на них. Нет времени, и еще меньше смысла, предаваться угрызениям совести. Когда я исполню свой замысел — все, что произойдет здесь сегодня, и та боль, что я причиню Дэни, не будет иметь значения, потому что всего этого не будет существовать в том будущем, которое я создам.

Огромная свобода, дарованная мне, заставляет задыхаться. С этого момента, ничто, из сделанного мною, не сможет вернуться, чтобы потом укусить меня за задницу. Я вне штрафной зоны с тех пор, как решила переделать всё.

Я рассматриваю Дэни со странной отрешенностью, задаваясь вопросом: «Сколько всего я должна изменить для нее. Могла бы сделать так, что ее мать осталась жива. Дать ей жизнь, которая не ожесточит ее, позволит ей быть открытой и отзывчивой; позволит ей веселиться, как делали это мы с Алиной, играя на пляже, а не болтаться по улицам, охотясь и убивая монстров в столь юном возрасте… Сколько лет ей было, когда Ровена превратила ее в оружие? Восемь? Десять?»

Теперь, завладев моим вниманием, она широко улыбается. А когда Дэни делает это, ее лицо буквально светится. Она скачет с ноги на ногу, сгорая от волнения.

— Мак, где ты была? Мне тебя так не хватало! Чувиха… ой, я имею в виду подруга, — она поспешно исправляется, ухмыляясь как сорванец, прежде, чем я выполню свою угрозу называть ее полным именем, если она снова назовет меня «чувиха». Такое чувство, что это было в другой жизни! — Ты никогда не поверишь, что случилось! Я изобрела тене-разрушители, и их использует все в аббатстве. Они, конечно же, ничего не сказали о том, насколько я гениальна, как будто это было просто случайностью или типа того. Эти ши-овцы до такого не додумались бы и за миллиард лет, — горько шепчет она, затем оживляется снова. — И еще, ты никогда в это не поверишь, даже мне трудно поверить, но, я надрала задницу Охотнику и прикончила ублюдка! — она хмурится и выглядит слегка раздраженной. — Ну, может, Джейни и помог немного, но убила его я. И самая охрененная новость, ни за что не угадаешь, чувиха! — она начинает прыгать с ноги на ногу так быстро и возбужденно, что кажется размытым черным кожаным пятном. — Гребанная Синсар Дабх добралась до аббатства и…